e5b7f8cd     

Никитин Юрий - Трое Из Леса 17



ЮРИЙ НИКИТИН
ЧЕЛОВЕК С ТОПОРОМ
Часть первая
ГЛАВА 1
Дверь на кодовом замке, но рядом в бетонной стене глубоко процарапаны три
цифры. Для верности продублированы прямо на двери острием ножа. В чуткий волчий
нос шибануло запахом застоявшейся мочи. Пол мокрый, а под стеной с почтовыми
ящиками вообще широкая зловонная лужа.
Стены, как водится, в матюгах, телефонных номерах и кратких, но
выразительных мнениях жильцов младшего поколения друг о друге. Морщась, Мрак
ткнул пальцем в кнопку лифта. В невидимой шахте долго гремело, стонало,
грюкало. Из двух лифтов исправен один, прибыл не скоро, а когда распахнул
дверцы, Мрак шагнул как в темную пещеру. На ощупь отыскал нужную кнопку. Стены
лифта, ессно, изукрашены матом, славословиями в адрес «Спартака», засижены
прилепленными комочками жвачки, что создавало сюрреалистическую картину стен,
покрытых созревшими чирьями.
На двенадцатом он вышел прямо на сообщение: «Здесь живет Аня. За десять
баксов с аналом!», прошел по загроможденному старой мебелью и разной дрянью
коридору. Две обшарпанные двери, чутье подсказало, что лучше в левую, мужчины
всегда предпочитают налево, позвонил, выждал, позвонил снова. Никто не ответил,
он мощно бухнул кулаком. По ту сторону испуганно отозвалось эхо.
Дверь отворилась, когда он собирался ударить ногой. Из помещения пахнуло
спертым воздухом, прокисшим супом, давно не мытыми телами. В прихожей с
металлическим звоном носятся крупные, как пули, зеленые мухи. Теперь таких
встретишь только в дальних селах на скотофермах.
В щель со злостью смотрела толстая неопрятная баба. Дверь не отпускала,
Мрак хмуро уставился на помятое лицо с багровыми пятнами. У бабы, даже бабищи,
воспаленные веки настолько распухли, что покрасневшие белки глаз можно
разглядеть только в щелочки.
— Чо? — спросила она сиплым пропитым голосом.
— Собутыльник?
— Ага, — ответил Мрак.
— Наливай!
Он дернул дверь, оттеснил хозяйку плечом. Баба спорить не решилась, только
бурчала за спиной, такого попробуй останови, он слышал ее шлепающие шаги,
словно следом шла вылезшая из воды гигантская утка. На кухне в нос ударил уже
знакомый кислый запах. Его передернуло от горы немытой посуды на столе и в
раковине. Проходя, с силой толкнул створки окна. Шпингалеты вылетели, в
помещение ворвался свежий воздух.
Струи воздуха сдвинулись только сейчас, ноздри уловили знакомое, он пошел
по запаху. В третьей комнате, самой дальней, на измятой постели раскинулся
одетый мужчина с красными всклокоченными волосами. В ботинках, на подошвах
присохшая глина. Брюки испачканы красным соусом, измятая и грязная до
безобразия рубашка в пятнах. Небритое опухшее лицо в таких же синюшно-багровых
пятнах, как и у бабы.
Мрак придвинул ногой стул и, не отрывая взгляда от страшного испитого
лица, сел. Под ногами загремели пустые бутылки. Запах спиртного стал мощнее.
Олег не шелохнулся, покрасневшие зеленые глаза бессмысленно смотрят в потолок,
лицо постарело, обрюзгло. Ага, это по-ученому называется депрессия. Только не в
пещере, не в поисках Истины, какие поиски с той толстой бабой, здесь уже не
поиски, а как бы все взад, наоборот. В смысле, отвернуться и поскорее забыть,
что нашел. Увы, похоже, в самом деле что-то такое нашел, что забыть хочется, но
память такая штука хитрая...
—Живой еще?
Олег даже не качнулся от могучего толчка. Мрак с недоумением посмотрел на
костяшки пальцев. Показалось, что ткнул чугунную статую.
— Ты что?..
— сказал Мрак зло.
— Хошь, нашатыря принесу? Или сразу ведр



Содержание раздела