e5b7f8cd     

Никулина Майя - Место



Майя Никулина
Место
И показалось мне, что я стою в темном коридоре нашего старого
сарая, в глухом, длинном, пробитом сразу на два этажа и потому
особенно глубоком, стою и знаю, что наших никого во дворе нет,
что их вообще словно нет и во дворе тихо, и через эту тишину уже
идут к сараю, и я точно знаю, что деваться мне некуда, и еще
вижу, что я держу в руке маленькую плотную коробочку или
пачечку, но маленькую - не бумаг, не денег, - завернутую в серую
холстинку, и чем больше я знаю, что идут именно сюда, тем крепче
сжимаю ее в руке и помню, что спрятать это нужно надежно,
навсегда, и уже понимаю, что меня-то точно найдут, и опускаю
пачечку эту у самого общего входа, не у дверей нашего дровяника,
но у общих дверей, под опорный столб и с внешней стороны, помня
рукой, узким движением вниз, что там, в столбе, есть выемка,
пещерка, и вот в нее-то эта пачечка точно и ляжет. И, сделав
это, отошла вглубь, за второй отсек, и в щель между бревнами
увидела, как он вошел в сарай - как бы бесстрашно, но все равно
опасаясь, с автоматом в легкой руке, вроде и здешний, но другой
и совсем нынешний, и автомат держал по-нынешнему цепко и
небрежно, даже щегольски, как бы играя и покачивая его, как
дорогую страшную игрушку. И потом, когда он дошел до моего
отсека и сказал снизу: "Показывай сама", и я пошла перед ним
спокойно и даже весело, потому что знала, что он уже ничего не
найдет, и когда мы вошли в нашу дверь и он остановился перед
каким-то ящиком, похожим на тыльную сторону приемника или
телевизора, я совсем успокоилась, потому что ни приемника, ни
тем более телевизора у нас тогда не было, и, когда он снова
сказал "доставай, доставай", я придумала хитрость и спросила: "А
не дернет?", будто меня могло что-то дернуть в моем сарае, но он
попался на мою хитрость и сказал спокойно и уверенно: "Да ну,
откуда...", и , прежде чем запустить руку в этот ящик, я еще раз
взглянула на него и разглядела, что он вовсе не страшный, но
даже славный - ловкий, ясноглазый и печальный, и он посмотрел на
меня совсем иначе, не как прежде, а как, может быть, посмотрел
бы охотник на желанную сильную дичь, но тут же, скоро
почувствовав свою промашку, поднял свой автомат и, толкая меня в
плечо, глазами показал наверх.
Наверху было наше верное царство, прямо уж дом родной, и я
успела подумать, что там-то он меня не достанет, но он полез за
мной так споро и ловко, что я почти возненавидела его, хотя,
скорый и легкий и здесь наверху, он стал нравиться мне еще
больше. "Иди, иди" - толкал он меня и заглядывал вперед, словно
зная все секреты и тайные ходы в сарае. И мы лезли с ним рядом,
плотно прикасаясь друг к другу, тело в тело, и он еще смеялся и
был сильнее меня. Но только я знала этот ходочек, маленький лаз,
секретик, через который мы - нынешние - не пролезем, он-то
точно, я-то еще смогу - по узенькой балочке, спиной прижавшись к
стенке, не держась ни за что. "Вот тут-то ты меня не подержишь,
пушкой своей не потыкаешь", и еще специально несколько раз
помедлила, словно отставала, и - прямо из рук его, от дула
короткого - за угол - в лаз этот выползла и оказалась вдруг на
кромочке внешней стороны Чуфут-Кале или Мангупа, а пригляделась
- точно, Мангупа, над цветущей счастливой долиной, но наших все
равно нет никого, за спиной - горячие доски, и уже рука его за
угол схватилась у самого моего плеча, и я разглядела близко его
белые от напряжения пальцы, и снова спокойно и быстро подумала,
что никто не найдет и не дознается, и



Содержание раздела